Дон Монтегю (Don Montague) занимается кайтбордингом уже много лет. Он был одним из тех, кто участвовал в разработке самых первых кайтов. Ещё работая руководителем отдела исследований и разработок компании Naish, он начал экспериментировать с установкой кайтов на лодки и каноэ с аутригерами.

Следующим пунктом в его послужном списке стало основание компании Makani Power, занимающейся производством энергии из возобновляемых источников. При этом он активно разрабатывает кайты и лодки, специально предназначенные для «кайтбоутинга». Нам выпала возможность побеседовать с Доном о его «лодке на кайтовой тяге», а также получить экскурс в историю зарождения кайтбординга.

Не все кайтбордеры знают о вашей многолетней работе в сфере кайтбординга. Расскажите, как вы пришли к тому, чем занимаетесь сейчас?

В 1982 году я переехал в Санта-Барбару из канадского Ванкувера. Я пытался ходить в колледж, но автопарковка была прямо на берегу, поэтому вместо учёбы я шёл заниматься виндсёрфингом. Мне нечем было платить за учёбу, поэтому я ходил на занятия, выдавая себя за своего двоюродного брата, но оказалось, что с ним встречалась дочь одного из моих преподавателей. Она попросила меня уйти.

В тот момент у меня было 400 долларов в кармане и из всех знакомых — друг одного друга в Мауи. Я купил билет и прибыл в Мауи. Там мне приходилось ночевать у друга на полу. Я стал работать в ресторане, заработал денег ещё на несколько парусов, поучаствовал в нескольких гонках — и выиграл.

В результате у меня появились спонсоры и возможность путешествовать по всему миру. В 1986 году меня взяли в команду испытателей компании Gaastra. В то время Gaastra продавала 200 000 парусов для виндсёрфинга в год, поэтому у компании было много денег на спортсменов и соревнования.

Ещё участвуя в гонках, я стал разработчиком парусов в Gaastra. У меня было огромное желание заниматься дизайном, но проблема в том, что у меня крайняя степень дислексии. У меня не было ни образования, ни инженерных знаний, поэтому я сам освоил все программы автоматизированного проектирования и нашёл свои собственные способы того, как превратить своё стремление в осязаемый результат.

Затем я и ещё несколько человек основали компанию Naish Sails, в которой я возглавил отдел исследований и разработок. В 1993 году Кори Рослер (Cory Roeseler) представил свою систему Kite Ski, пытаясь убедить меня, что за ней будущее. Я отнёсся скептически. В системе была куча строп, тяжёлая планка и все эти карбоновые латы, однако же она позволяла идти против ветра.

Я видел, как он запускал её у побережья Хукипа. Все латы сломались, а я такой говорю: «Знаешь, её просто ещё рано отправлять в продажу. Это всё круто, но мы её такую ни за что не продадим».

Но затем стали появляться кайты, наполняемые набегающим потоком. Лейрд Гамильтон (Laird Hamilton) и некоторые другие побаловались немного, но никому, кроме Кори, против ветра пойти не удалось. Как-то раз Ману Бертин (Manu Bertin), один из членов нашей команды, пришёл в наш плаз и сказал: «Дон, это оно! Это то, что нужно!» У него был кайт с надувной передней кромкой, сконструированный Бруно Легеню (Bruno Legaignoux).

Уровень исполнения был феноменальный, ничего подобного я раньше не видел. Я занимался ерундой, вставляя презервативы в парафойлы, чтобы они могли плавать, а ещё сшивал вместе несколько надувных матрасов, на которых плавают в бассейне, но все наши потуги были полной лажей.

Бруно же делал кайты безопасной конструкции и плавал на маленьких лодках, к которым прикреплял эти кайты. Никто о них не знал. В тот момент мы сильно опережали всех остальных по части программного обеспечения для дизайна парусов. Я вложил много денег, времени и привлёк кучу людей, чтобы разработать ПО для проектирования парусов с самыми нереальными возможностями.

Я позвонил Бруно и сказал: «Приезжай в Мауи. У нас есть такое ПО для разработки твоего кайта, в котором можно изменить облик кайта за пять секунд». Через месяц он был у меня дома, и мы разработали первую программу для дизайна кайтов. Она была полностью трёхмерной, строила все шаблоны, охватывала весь процесс, и мы стали первыми, кто получил лицензию на его патент.

Все на Мауи, включая Робби, считали кайтсёрфинг ущербным. Робби говорил: «Дон, я не хочу, чтобы ты продолжал тратить время на создание кайтов. Мы должны сосредоточиться на основной работе». По этому поводу возникли некоторые разногласия, но они быстро рассосались.

Однажды я был у Робби дома и уговорил его попробовать. Всего через 15 минут он уже катался на прибойной волне перед своим домом и крутил задние петли. У меня уже был работающий завод в Китае, где производилось снаряжение для виндсёрфинга, поэтому я отправился туда и сказал: «Дайте мне только одного человека и швейную машинку, чтобы делать кайты. Большего не прошу». Естественно, через неделю мне понадобилось десять человек. Ещё сами того не зная, мы продали что-то около 20 000 кайтов за первый год.

Я проводил в Китае месяцы напролёт, изучая технические особенности кайтов. Я изготовил, наверное, штук 200 передних кромок, пытаясь понять, как сделать так, чтобы они не перекручивались. Всё в дизайне кайтов было впервые. Со временем мне захотелось дать возможность приобщиться к этому виду спорта всем своим друзьям, которые не занимались кайтсёрфингом, поэтому я приделал кайт к каноэ.

Получилось весело, но приходилось слишком уж сильно намокать, и мне не хватало скорости. Мы модифицировали 15-метровый катамаран, чтобы на нём можно было закрепить кайт. Довольно скоро мы уже делали 30-метровый, 50-метровый, а затем и 100-метровый кайт. Это было году в 2002 или 2003. Так всё начиналось.

Мы попробовали совершить переход от Мауи до Оаху, но в процессе всё переломали. Мы согнули стержни из нержавеющей стали и сломали крупные ролики. В проливе тащило с огромной силой, скорость ветра была 25 узлов!

После этого мы разработали специальный катамаран. Мы приняли участие в переходе через пролив Молокай и опередили всех кайтсёрферов. Именно в этот момент я решил, что хочу путешествовать по свету на лодке с тягой от кайта. Я начал составлять предложение компании Red Bull, но потом понял, что мне потребуется обеспечить кайту автономность.

У меня бы ни за что не получилось совершить кругосветное путешествие на одном большом кайте. В прошлом ко мне обращались люди из Массачусетского технологического института по вопросам дизайна кайтов, и я стал звонить им, чтобы поинтересоваться потенциальными возможностями. В Сан-Франциско я встретился с кое-какими людьми, которые работали над автономными парашютами. Поскольку у меня всё ещё сохранилась некоторая известность в среде кайтсёрферов и виндсёрферов, мне было довольно легко найти тех, с кем можно переговорить.

Я начал искать спонсоров в других сферах, и так получилось, что задружился в том числе и с основателями Google. В 2006 году я представил предложение по реализации проекта «Kite Boat Project», в котором объяснил, как можно было бы использовать этот проект в рекламно-информационных целях, чтобы показать, что потенциал кайтов в плане тяги ещё далеко не исчерпан.

Мои друзья в Google, которые куда умнее меня, сказали: «Дон, ты должен помочь спасти мир. Почему бы тебе не взяться за спасение мира и не использовать своё судно с кайтом, чтобы привлекать к проблеме внимание людей?» Я ответил: «Не уверен, что знаю, как это сделать, но могу сколотить команду и подрядить на эту работу лучших специалистов». Представив проект судна с кайтом, я получил чек на создание компании по выработке возобновляемой энергии. Мы учредили Makani Power и начали строить кайты и наземные станции, но одновременно я продолжал строить лодки на кайтовой тяге.

Мы добились больших успехов и пришли к выводу, что самый правильный способ задействовать подъёмные силы, которые создаёт кайт, — это использовать кайты в сочетании с судами на подводных крыльях. При этом остаёшься вполне сухим, а то я уже устал намокать и замерзать. Нашим первым судном был катамаран, который летел на двух T-образных и двух J-образных подводных крыльях. Мы работали над ним около трёх лет, а также построили более крупное 9-метровое судно.

У него было гидравлическое управление, и мы сумели разобраться с запуском кайта. Затем ко мне обратились из Фонда содействия развитию науки и технологий в области морских исследований (MSFT). Они хотели, чтобы я занялся исследованием возможности использования кайтов в качестве средств создания тяги уже для настоящих кораблей.

Они обеспечили очень хорошее финансирование, и я смог нанять восьмерых штатных сотрудников сверх того состава, который трудился в Makani. В тот момент в Makani работало до 50 инженеров. Я забрал проект «Kite Boat Project» у Makani и назвал его «KAI» («Kite Assist Institute», т. е. «Институт содействия исследованию кайтов»).

В течение последних трёх лет мы построили несколько «кайтбоутов» и многому научились. Теперь я запускаю новый проект под названием «KAI Concepts» (букв. «Концепты KAI»). Цель — пройти от Сан-Франциско до Гавайев на судне с кайтовой тягой и победить рекорд для парусных судов.

А что разрабатывают в Makani Power?

Ветряные турбины, использующие энергию высотного ветра. По сути, это турбины в небе. Лучше всего почитать об этом на сайте www.makanipower.com. Если взглянуть на карту США, то окажется, что обычные ветряные турбины можно применять только на 17 % территории. Наша система позволяет задействовать 70 % территории.

У этой технологии есть потенциал стать крупным источником электроснабжения. Мы только что получили ещё 3 000 000 долларов от правительства, нас финансирует Google, помогают советники из Boeing, и мы также состоим в партнёрских отношениях с NASA. По моим оценкам, мы получим изделие, готовое к коммерческому использованию, через 5-6 лет. И оно изменит мир к лучшему. Ваши дети и внуки смогут пользоваться электроэнергией, полученной из ветра.

Какова конечная цель проекта «Kite Boat Project»?

Я бы занимался этим, даже если бы мне не платили. Я этим страстно увлечён, и это та же страсть, которая привела меня в виндсёрфинг и кайтсёрфинг. Многие из тех, кто занимается парусным спортом, консультируются со мной по поводу изготовления кайтов и побития рекордов. Все они знают, что за кайтами будущее.

Попадёт ли Kite Boat на массовый рынок? Надеюсь, что нет. Это опасно. Ну, не так уж опасно, если знаешь, что делаешь. Но когда имеешь дело с кайтом, который может тащить тебя и судно весом почти в полторы тонны со скоростью в 40 узлов, тут опасность уже серьёзная. Такая масса — это не шутки. Можно и покалечиться.

Цель не в том, чтобы строить и продавать лодки. В данный момент Kite Boat, по сути, помогает мне добиваться своей личной цели — бить рекорды скорости для парусных судов. Нужно помнить, что я ещё работаю в Makani, а это в огромной степени коммерческий проект. Kite Boat — это судно, которое призвано рекламировать Makani, показывая, что из ветра можно получить много энергии.

Если эти кайты слишком сложны и опасны для большинства людей в парусном спорте, можно ли ожидать, что ими будут оснащаться океанские гоночные парусные суда?

Да. И это будет настоящая бомба. Многие именитые представители парусного спорта внимательно следят за нашей работой.

Как вы думаете, можно ли будет приспособить разрабатываемую вами технологию для применения на прогулочных парусных судах?

Это совершенно другой масштаб. Мы могли бы разработать такую систему, чтобы развернуть кайт и покататься со скоростью в три-четыре узла. Потом нажимаешь кнопку, кайт складывается и втягивается в трубку или какой-нибудь подобный контейнер. У кайта было бы полностью дистанционное управление, а летал бы он на одной стропе.

Такое можно сделать, но то, над чем работаю я, — это совсем другое. Это мощная система, и она не будет приспосабливаться для обычных любителей прогулок под парусом. Я не хочу продавать кайт тем, кто ходит под парусом по заливу Сан-Франциско.

Сотрудничаете ли вы с какими-либо производителями снаряжения для кайтбординга или следите за их разработками?

Я стоял у истоков, поэтому, конечно, лично знаком с Рафаэлем Саллесом (Raphael Salles), Робби Нэйшем (Robby Naish), Питом Кабриньей (Pete Cabrinha) и многими другими. Я знаю, кто чем занимается, но сам работаю в совершенно другой категории. Мы имеем дело с намного более высокими нагрузками.

Для изготовления кайтов я использую материал Cuben Fiber, представляющий собой ткань с прослойками из материала Spectra, потому что нагрузки, с которыми я работаю, превышают 900 килограммов. А они имеют дело с нагрузками в несколько десятков килограммов. Мой проект и обычный кайтсёрфинг предъявляют совершенно разные требования.

Какие возникают трудности при работе с подобными нагрузками?

Невозможно использовать традиционные материалы, потому что они просто деформируются. Плюс, дело не только в кайте. Нужна система лебёдок, нужно иметь возможность держать кайт в воздухе при различной длине строп, и нужно позаботиться о безопасности. Кайт и судно — это единый организм, в котором всё взаимосвязано.

Нужно отслеживать множество параметров, и мы контролируем каждый из них. Мы используем датчики нагрузки, натяжения, давления, датчики GPS… По сути, лодка — это целая лаборатория. Мы не просто выплываем и смотрим скорость по GPS, а знаем точную нагрузку на каждой из четырёх строп, и не только знаем давление в передней кромке, но и то, как оно изменяется с набором высоты.

Как же вы управляете такими кайтами?

На некоторых фотографиях видно, что я держу в руках планку, но нагрузка, которая передаётся мне, очень невелика. На самом деле я просто чувствую, как ведёт себя кайт. Особенно когда мы испытываем что-нибудь новое, мне нужно иметь возможность чувствовать, как идёт процесс. Я также даю указания рулевому, и он делает поправки. На последних лодках применяются сервоприводы, которыми и управляет рулевой.

А вот что остаётся скрыто от посторонних глаз — это то, как мы регулируем профиль кайта, когда находимся в море. Для этого мы изменяем давление, но это всё совершенно секретно. Иногда все команды на сброс тяги или поворачивание кайта подаются с телефона на базе Android. Мы просто меняем направление потока.

Как происходит запуск?

Мы используем большие углепластиковые баллоны, в которые закачивается воздух под давлением в 4500 фунтов/кв. дюйм. Также используется A-образная мачта. В принципе, нужно просто поставить А-образную мачту, соединить кайт с баллонами — и он надувается меньше чем за 5 секунд. Чем быстрее это произойдёт, тем меньше вероятность, что что-нибудь пойдёт не так.

Сам запуск происходит за 15 секунд. Для опускания кайта используется очень навороченная электролебёдка. Она позволяет регулировать длину строп, когда кайт находится в воздухе. Бывают дни, когда у поверхности ветер дует со скоростью где-то в пару узлов, а на высоте дует быстрее 20.

Похоже, что кайтбординг вот-вот совершит прорыв в парусном спорте, если говорить в разрезе того, чем занимаетесь вы, курс-рейсинга и гонок на скорость.

Ну да, и тут огромная заслуга курс-рейсеров. На доске для курс-рейсинга можно идти быстрее практически любого парусного судна. Мы твердим это годами, и теперь это доказано. Многие из выступающих на Кубке Америки — кайтсёрферы.

Все об этом знают, и все двигаются в этом направлении. Возможно, что в перспективе индустрия парусного спорта бросит на разработку кайтов кучу денег. Нет никаких сомнений в том, что кайту найдётся место среди того снаряжения, на котором будут штурмовать мировой рекорд скорости кругосветного перехода на парусном судне.

Подробнее о проектах Дона Монтегю можно узнать на сайтах www.makanipower.com и www.project.kiteboat.com.

По материалам: thekiteboarder.com