Фридайвинг — это подводный танец под музыку души.
Малыши, которых взрослые не успели напугать тем, что нырять опасно, обожают фридайвинг. Они ныряют неглубоко, но прекрасно понимают суть фридайвинга — нырять не по делам (как охотники, например), а просто так. «Зачем ты ныряешь?» — спросите. «Здорово!» — ответят.
А всё потому, что фридайвинг — это ныряние за ощущениями. За эйфорией от парения в пространстве. За восхитительными мгновениями упоения красотой подводного мира, когда видишь его чистыми глазами ребенка внутри себя и он становится сказочным и сердце озаряется улыбкой. За наслаждением уединением, когда внутренний покой растворяет суету мыслей. За радостью, когда для счастья, оказывается, нужно только вдохнуть, и с особой остротой ощущаешь вкус к жизни.
Разные пути ведут к фридайвингу. Йогам любопытны дыхательные практики. Охотников прошибает на жалость. У пловцов законный интерес. И есть люди, передвигающиеся по воде с напряжением и мукой, а под — грациозно и с трепетом.
Как и в любом другом виде спорта, во фридайвинге есть любители, для которых важен процесс, и в их рассказах — бездна, блики и магические картинки. И есть профессионалы, направленные на результат и магические метры.
Метры впечатляют: в категории «no limits» (погружение на следе и всплытие на шаре) мировой рекорд — 171 м у Льюика Леферма. Интересно, что Льюик не снимает зажим с носа и не заполняет пазухи водой, как Феррейра, а честно продувается. На мой вопрос: «Как же это?» он по-простецки ответил: «Если вы продуватесь на 3-х метрах, то продуетесь на 103-х». Наверное, знает, что говорит. Еще бы научиться продуваться на 73-х, 83-х, 93-х, а уж дальше разберемся.
Еще более фантастическим кажется рекорд Мартина Степанека — 103м. в дисциплине «constant weight». Никаких катаний не предусмотрено. Спасибо, моноласту дали — греби.
И уж совсем невероятным является рекорд Степанека в нырянии без ласт — 80 м! Но он очевиден! Как же сие возможно? Ведь физиологи в 60-х годах прошлого века собрались, посчитали и объявили: на глубине 50 м у человека произойдет разрушение грудной клетки. Но итальянец Энцо Майорка по–научному не понимал и в 1962 г. нырнул на 51 м. Француз Жак Майоль ответил. Завязалась дуэль. Точку поставил Майоль — 100 м в 1976 г. Ученые поморгали и, чтобы не потерять лица, начали исследования.
И выяснили, что при уменьшении объема воздуха в легких под влиянием повышающегося гидростатического давления при нырянии происходит компенсаторное перемещение крови с периферии в сосудистую сеть легких. А еще обнаружили явление брадикардии при погружении (у Майоля до 28 ударов в минуту на глубине 80м), ведущее к экономизации сердечной деятельности. А также происходит выход депонированной крови и, следовательно, увеличивается ее кислородная емкость.
То есть организм оказывается высококлассным тактиком. При прекращении поступления кислорода он уменьшает его потребление тканями, при этом перераспределяя ресурсы и вводя резервы. И тут чрезвычайно важной становится стратегия нырялки. Потому что с повышением гидростатического давления увеличивается парциальное давление кислорода, и на большой глубине мы не ощущаем беспокойства. А вот на всплытии все наоборот. И поэтому для фридайвера самые опасные последние 10 м. подъема, когда падение парциального давления кислорода в 2 раза может вызвать состояние острой гипоксии. И если Вы стратег так себе, а удивить охота, то недалеко до блекаута (потеря сознания). А это вообще-то не наша цель. Нашим людям такие состояния не нужны и даже вредны. Хочется воскликнуть: «Фридайверы, будьте бдительны! Не превышайте свои физиологические возможности! Будьте взаимно вежливы, не провоцируйте на подвиги друзей и посторонних лиц!»
Но хватит о грустном. Лучше о хорошем. Ученые любопытны, как дети. И так же любят экспериментировать. И в своих экспериментах на бедных крысах они установили, что предварительно адаптированные к гипоксии зверюшки (дыша обедненной кислородом газовой смесью), становятся более устойчивыми к стрессовым воздействиям окружающей среды. Легче переносят жару и холод, и меньше подвержены инфекционным заболеваниям по сравнению с контрольной группой. Но это еще не все! Они быстрее адаптируются к физическим нагрузкам.
Мы, конечно, сложнее организованы. Поэтому то, что касается крыс, нас не касается. И все-таки есть почва для разговора. О несомненной пользе плавания с комфортной (только!) задержкой дыхания. Об открытии в своем организме резервов (неужели я могу?). О мышечной радости, когда тело ликует.
Наталья Молчанова, 20.03.2009
free-diving.ru
